В 1895 году Шухов подал заявку на получение патента на сетчатые покрытия в виде оболочек — это был прообраз будущей гиперболоидной архитектуры. А это — чертеж водонапорной башни с баком емкостью 50 тысяч ведер для города Иваново-Вознесенска. Согласитесь, изящная конструкиция!

Отечественный крекинг нефти — ­Шухов. Первые цилиндрические резервуары для хранения нефтепродуктов — Шухов. Нефтеналивные суда и танкеры — тоже Шухов. И первый российский нефтепровод был построен по его проекту и через год полностью себя окупил. Владимир Григорьевич серьезно увлекался астрономией, фотографией, гидротехникой, изучал теорию вероятности, историю и был слушателем военно-медицинской академии. Шухов проектировал доменные печи, дебаркадеры, элеваторы, создавал морские мины и платформы для тяжелых орудий. А по-настоящему прославился почему-то только как «художник по конструкциям».

Для Всероссийской выставки, проходившей в Нижнем Новгороде в 1896 году, Шухов спроектировал восемь легких павильонов общей площадью около 27 ­тысяч квадратных метров. Каждый был сфотографирован в строго определенном ракурсе профессиональным фотографом Андреем Карелиным

Про его очень непростые отношения с советской властью я бы тоже напомнил. Смену режима Шухов перенес сравнительно безболезненно: его «всего-навсего» лишили собственного дома в Москве, любимого дела и едва не отправили в лагеря. История с башней на Шаболовке оказалась трагичнее: из-за отвратительного качества металла одна из ее секций обрушилась при строительстве. ­Виновным, понятное дело, назначили автора проекта, приговорив к расстрелу. Правда, в последний момент передумали. И под конец жизни даже признали заслуги — дали Ленинскую премию, звезду Героя соцтруда и возвели в почетные академики.

Радиобашня на Шаболовке строилась без использования кранов и возводила сама себя — такая технология тоже была изобретением Шухова. И рухнула при подъеме третьей секции

А я бы присвоил имя Шухова ­какому-нибудь городу. Например, Дзержинску в Нижегородской области, рядом с которым по сей день стоит одна из его башен. От Феликса Эдмундовича не убудет, а Владимир Григорьевич это заслужил.

Кстати, шуховскую башню возле Дзержинска сегодня очень оберегают и даже подсвечивают в вечернее время. Рядом с ней есть смотровая площадка, где собираются местные жители и туристы. У подножия гиперболоида ­по-инженерному красиво, аж дух захватывает. Но если пробраться на правый высокий берег Оки со стороны Богородска, то от вида на Дзержинск, реку и шуховскую башню у вас и подавно снесет крышу! Только соваться туда лучше на высоком автомобиле с полным приводом, потому что дорога грунтовая, рельеф местами размытый и встречаются колеи от сельхозмашин. И будьте осторожны: берег осыпается.

Вид с правого берега Оки на одну из сохранившихся гиперболоидных опор ЛЭП. На заднем плане — город Дзержинск… Или все же Шухов?

Оттуда рекомендую отправиться в городок Ворсма, где традиционно изготавливается самая дорогая нижегородская сувенирка. Рай для ценителей холодного оружия и увлеченных ножеманов! Сколько здесь заводов, артелей и мастерских по производству режущего инструмента, никто не считал, но в ножах и сталях тут разбираются все. Продавщицы в магазинах так прямо академики металловедения, заслушаешься!

Все крупные российские и советские стройки связаны с именем Шухова. А на этой старой фотографии — возведение свода прокатного цеха металлургического завода в Выксе

Железный промысел возник в этих краях несколько веков назад, потому что обрабатывать землю, пасти скот и вести сельское хозяйство в Ворсме, Ваче и Павлове не получалось: почва неподходящая. А вот болотной руды, которую переплавляли в металл, напротив, хватало с избытком. Вот и стали местные жители возиться с железяками и здорово ­преуспели в этом деле. Ну а королями металла в этих краях стали промышленники братья Баташевы, которые чуть поодаль, в Выксе, построили ­чугуноплавильный завод. Предприятие было многопрофильным: на нем, в частности, выпускали паровые машины для аналогичных металлургических производств и пароходов. Сегодня Выксунский металлургический завод — это крупнейший поставщик труб для газопровода «Северный поток», производитель железнодорожных колес для подвижного состава и — самая необычная выставочная площадка индустриального стрит-арта.

На роспись прокатно-листового цеха ушло более трехсот человеко-часов рабочего времени и более пяти тонн грунтовки и краски — это самое крупное граффити в Европе!

Все началось с того, что на западной стене одного из его цехов появился громадный мурал: уличный художник Миша Most разрисовал красками более десяти тысяч квадратных метров заводского корпуса. Причем сделал это не из хулиганских побуждений, а совершенно легально, создав самое большое граффити в Европе.

Арт-объект стал первым экспонатом парка индустриального искусства, который создают при заводе. Причем за право «набить татушку» на стену своего цеха металлурги рубятся, как за квартальную премию. В самом городе к стрит-арту уже почти привыкли: уличные художники куражатся здесь уже десять лет, а ежегодный фестиваль «Арт-Овраг» поставил провинциальную Выксу в один ряд с самыми разрисованными европейскими городами — Берлином, Парижем, Лодзью, Бристолем и Рейкьявиком. Сейчас в городе уже 85 инсталляций, граффити и прочих чудных объектов — даже автобусные остановки дизайнерские.

Признаюсь, раньше уличное искусство ассоциировалась у меня исключительно с видами из окон Аэроэкспресса по дороге в Шереметьево. А вот выксунские граффити зацепили — сюжетом и техникой исполнения. Ну как им удается нарисовать реалистичную картину размером с пятиэтажный дом и не накосячить с пропорциями? Отличный пример успешной урбанистики в некогда депрессивном городке с ужасной экологией.

Кстати, на обратном пути рекомендую закольцевать маршрут и проехать по диковинному плавучему понтонному мосту через Оку в городе Павлово. Работает он круглосуточно, проезд бесплатный.   

Источник